Пинкни и еще четырех добровольцев перевели в ССРФ из отряда коммандос № 12. Они и семь остальных членов группы составили десант на остров Сарк ночью 4 октября все на том же катере 344. Они поставили перед собой сложную задачу: взобраться на 45-метровый утес. Ловкий Лассен отправился первым разведать обстановку, но не нашел ничего интересного и присел у железнодорожных рельсов в ожидании товарищей. Отряд направился к коттеджам, оказавшимся необитаемыми, а затем к дому, где предположительно находились немецкие солдаты.
Десантники проникли в дом через окно и обнаружили лишь одинокую вдову. Франсис Питтар оказалась дочерью бывшего офицера военно-морского флота и вдовой начальника медицинской службы острова. За следующие полчаса, потчуя грязных мрачных десантников кофе, она сообщила им много сведений о немецких солдатах и, главное, о том, где их можно найти в данный момент. Немцы занимали флигель «Дикскарт отеля» недалеко от дома Франсис.
Хотя десантники предложили вдове вернуться с ними в Англию, Франсис отказалась, сказав, что всю жизнь прожила на Нормандских островах и не собирается бежать из-за нескольких фрицев. В темноте отряд отправился к отелю. Нигде не было ни одного часового. Сонный остров Сарк явно не считался вероятным местом появления ночных гостей. Десантники тихонько проникли в темный отель, быстро обыскали помещения и обнаружили пятерых немцев, спящих так крепко, что успели прихватить документы, оружие и лишь потом разбудили и схватили немцев прямо в ночных сорочках и пижамах.
В темноте один из пойманных пытался бежать, был схвачен, но не угомонился и был застрелен при повторной попытке к бегству. Трое других кричали и визжали, пытаясь в суматохе улизнуть. Двоих пристрелили тут же, а третий был застрелен «случайно», когда его пытались утихомирить. Пятый немец благоразумно замер, высоко подняв руки. Его-то и привезли в Англию.
Однако через два дня стало ясно, что один из четверых, считавшихся убитыми на Сарке, выжил и доложил начальству о событиях той ночи. Немецкое высшее командование немедленно заявило в прессе, что британцы продолжают свое грязное дело: четверо солдат на Сарке связаны и убиты британскими коммандос. Было перечислено несколько подобных инцидентов и сделан вывод о том, что десантников специально натаскивают на связывание и убийство пленных, с которыми некогда возиться. Немцы также заявили, что подобное варварство наблюдалось при Дьеппе и ранее, на Лофотенских островах, когда коммандос связывали пленных, затыкали им рты кляпами и убивали тех, кто собирался сдаться в плен. Жестокость коммандос на Лофотенских островах, как мы помним, косвенно подтверждается свидетельством Бернарда Дэвиса лет пятьдесят спустя, которое мы привели в главе 3: «Нескольких немцев мы убили, на мой взгляд, без всякой необходимости. Они все равно сдались бы в плен».
Другими словами, их застрелили до того, как они успели поднять руки. Этот вопрос поднимал и Роналд Суэйн, попавший в плен при Сен-Назере и вместе с другими военнопленными закованный на некоторое время в кандалы. Ситуация обсуждалась и тогда, и после войны. Суэйн настойчиво утверждал:
«Гитлер представлял нас безжалостными убийцами. Это абсолютно фальшивый образ. Офицеры и солдаты коммандос отбирались очень тщательно. Большинство из нас были хорошо развиты физически, занимались спортом, получали удовольствие от горных походов. Я считаю, что мы вовсе не были убийцами, офицеры уж точно. Многие позже написали книги. Они были интеллигентами, всем, чем угодно, только не убийцами. Однако несколько человек, оказавшихся на вражеской территории, всегда испытывают трудности. Если вы захватываете много врагов, проблема в том, что с ними делать. На самом деле я не знаю, убивали ли коммандос пленных. Я знаю, что в одном рейде, кажется на Ваагзе (Лофотенские острова), солдат поощряли стрелять во врагов прежде, чем они успеют поднять руки, другими словами, для того, чтобы слишком много людей не сдалось в плен. Однако это оказалось бесполезным: в плен попало очень много солдат, что создало определенные проблемы.
Лично я никогда не видел никаких расстрелов. Полагаю, такое случалось. То есть в каждом стаде найдется паршивая овца. Да, мы считали таких паршивыми овцами. Подобное поведение противоречит моим взглядам, а также взглядам тех, с кем я служил. Естественно, коммандос всегда атаковали жестоко, чтобы ошеломить противника».
Однако сразу после рейда на Сарк дела приняли новый оборот. 9 октября немецкое главное командование, представившее свои войска абсолютно непорочными, — явная ложь, конечно, приказало заковать 1376 британских военнопленных, с уверенностью опознанных как коммандос, и сторожить их круглосуточно. Берлинское радио объявило, что это результат «варварских и неуклюжих методов, используемых британским военным руководством». На следующий день британские и немецкие газеты сообщили, что Красный Крест выступил посредником и есть надежды на то, что военнопленных освободят от кандалов. Переговоры протекали медленно и полностью прекратились, когда известие о рейде на Сарк достигло ушей фюрера.
Гитлер закатил одну из своих знаменитых истерик и продиктовал приказ, известный как позорный «Приказ относительно обращения с коммандос», опубликованный в виде меморандума 18 октября 1942 года. Отныне всем армейским командирам предписывалось убивать на месте любого взятого в плен коммандоса и уничтожать до последнего человека все отряды коммандос, вступившие в бой с немецкими солдатами; нарушения приказа не могут быть оправданы никакими причинами.
Более того, немцы нанесли удар возмездия по Сарку, депортировав Франсис Питар и еще несколько человек во Францию под наблюдение военных властей, чтобы восстановить жителей Нормандских островов против коммандос, «бесчинствующих» на их родной земле. Переговоры о закованных военнопленных временно прекратились, но Красному Кресту удалось возобновить их, и наконец было достигнуто соглашение, по которому 12 декабря военнопленных в немецких лагерях освободят от цепей, если британское правительство пообещает издать приказ, запрещающий связывать пленников на поле боя или в лагерях для военнопленных.
Несмотря на соглашение, приказ, касающийся казни коммандос, взятых в плен на оккупированной немцами территории, остался в силе, как и было вскоре продемонстрировано. Осенью 1942 года Маунтбеттен, подгоняемый Черчиллем, благословил серию рейдов малыми силами, дабы изматывать немцев, пока союзники осуществляют самый масштабный десант в войне — операцию «Торч».
Некоторое время немцы держали позорный приказ в секрете. Если бы коммандос знали о нем, то высказались бы просто: «Гитлер, да пошел ты…». Десантники ССРФ, не обескураженные вновь разгоревшейся из-за связанных военнопленных шумихой, увеличили личный состав втрое. К концу октября к потрепанному МТК 344 добавилось шесть моторных лодок береговой охраны с временно прикомандированными группами и тремя подразделениями из отряда коммандос № 12. Командование операцией поручили майору Биллу Стерлингу.
Как и его брат Дэвид, сломя голову носившийся по Северной Африке со своим САС, Билл Стерлинг стойко верил в необходимость диверсионно-десантных действий. Теперь уже в чине подполковника, ему предстояло вести свой отряд бок о бок с еще одним новым подразделением, набранным из регулярных частей 102-й бригады морской пехоты и названным Джей-Форс (J-Force). Это подразделение капитана ВМС Дж. Хыо-Халле-та базировалось в Каусе на острове Уайт. Хыо-Халлет и Стерлинг должны были сообща разработать план и представить его на одобрение лично Маунтбеттену. Первый десант в новом качестве, руководимый Питером Кемпом, отправился на разведку оборонительных укреплений на побережье Бретани около Пуэн де Луезек (Pointe de Louezec).
С трудностями преодолев минное поле, десантники вскоре после высадки натолкнулись на немецких часовых. Один из десантников швырнул гранату, и о результатах нам расскажет сам Кемп: «Страшный взрыв и ослепительная вспышка вспороли тишину ночи. Часовые кричали так, что я никогда этого не забуду… Я оцепенел от ужаса. Невозможно было поверить, что тихие ленивые голоса, доносившиеся до нас, в одно мгновение превратились в нечеловеческие визги, полные невыносимой боли и страха».